В Пскове благодаря своей энергии, знанию офицерской среды он активно включается в формирование Добровольческого корпуса. Работает под тем же служебным псевдонимом «Орлов» продолжая принимать офицеров, юнкеров, кадетов и поддерживать связи с подразделениями на Советской территории готовыми перейти на сторону белых. Пытается собрать около себя максимально активных людей в Северном корпусе, контактирует с молодежью
/ «Вместо того, что бы уехать на юг я начинаю подготавливать восстание и переворот во Пскове,- и там наибольшая инициатива была проявлена нашей молодежью. Вот это, северный корпус. Видякин, Балахович, младший брат Балаховича, Вандам, Родзянко, Юденич» /.
Примерно 15 октября 1918 года ( спустя несколько дней после принятия поста генералом Вандамом ) Борис Сергеевич получает информацию о том, что в городе находятся Талабские рыбаки уклонившиеся от Советской мобилизации и скрывающиеся в Пскове.
Рыбаки пытались записаться в армию, которую якобы формируют германцы для защиты города Пскова, но не смогли, поскольку официального приема по причине неясного статуса Добровольческого корпуса, на тот момент не было.
Представившись «Орловым», он встречается с ними и в процессе беседы понимает, что сейчас наиболее благоприятное время для высаживания десанта на Талабские острова с целью их захвата. Рыбаки настроены против Советской власти, совет острова через купцов предупрежден и уже даже ожидает его к 18 октября, поскольку 21 октября православный праздник поминовения Досифея Верхнеостровского [6], на котором Пермикин может сказать речь от имени Добровольческого корпуса, новой власти..
В связи с сильными большивисткими настроениями в городе Пскове среди рабочих и немецких солдат рядовых, любая информация в связи с ненадежностью состава штаба практически сразу становилась, известна Советской стороне.
Поэтому отказавшись от помощи рыбаков в его доставке на острова, он начинает готовиться к данной операции самостоятельно, попросив штаб не выпускать рыбаков из города.
Не раскрывая планов находит для выхода в ночь на 20 число пароход «Елизаров» ( маленький пароходик для прогулок по реке, две каюты на носу и на корме со скамейками, человек на 20, посредине рубка ) на который отправляет еще днем 19-го Талабских рыбаков в составе 15 человек.
В штабе и офицерском общежитие с помощью будущего генерала СЗА Владимира Константиновича Видякина [7] ( который в свою очередь еще 17 числа предупреждает о возможной высадке на островах Станислава Балаховича, а так же брата Бориса Сергеевича Всеволода Пермикина [8], чьи войска в составе Советских войск находятся еще на службе у большевиков [9]) находит пять случайных офицеров необходимых ему для задуманного, отправляя их туда же./ «С собой я взял пять человек случайных офицеров, гуляющих по коридору.»/
Так прапорщик Горок Петр Михайлович был найден тут же в штабе, в коридоре./ « Вы офицер?»/ Затем Пермикин уже с Гороком и Видякиным отправились в общежитие, где Владимир Константинович сначала находит поручика Минута Николая Викторовича, затем обращается к поручику Бронину Федору Андреевичу, выполняющему функцию заместителя инженера корпуса с просьбой найти людей, разбирающихся в паровых машинах. Тот к отплытию находит в качестве кочегара поручика Борунова [10].
Всего скорее задействовав Бронина Пермикин с Видякиным для усиления «инженерной составляющей» включают в состав десанта и барона Кистерь. Документов повествующих и объясняющих его присутствие в данной операции пока еще не найдено, но имя барона Кистерь, несмотря на это упоминается в записях, фигурируя в воспоминаниях поручика Минута.
Не всем офицерам по душе, что их задействуют в какой то операции вне Пскова ( из соображения секретности Пермикин предоставил исчерпывающую информацию лишь по дороге на острова ). Связано это с тем, что со вступлением генерала Вандама в должность идет активное создание полков исходя из штатного расписания, и большинство офицеров задействованных в операции рассчитывают на чин и довольствие в корпусе. Отсутствие претендента на должность в момент формирования автоматически лишает его места.
Так ситуация не устраивала барона Кистерь, корпусного инженера, поскольку решение о создание инженерных частей уже было принято, поручика Минута Николая Викторовича наоборот ничего не держало, конные части не планировалось создавать из-за отсутствия лошадей.