«Зеленая» вольница. Повстанческие отряды в Гражданской войне на Северо-Западе

Автор: Васильев Максим Викторович

Одним из важнейших факторов, определявших ход событий Гражданской войны в Псковской губернии, являлось повсеместное крестьянское повстанческое движении. Вооруженная борьба крестьянства против власти вспыхивала стихийно и была вызвана целым рядом причин, наиболее важной из которых являлось трудное продовольственное положение на селе. Уже с весны 1918 г. отмечалось тяжелое положение в деревне из-за отсутствия хлеба. Крестьяне были вынуждены размалывать льняное семя и печь из него хлеб, в отдельных деревнях были съедены все посевные материалы, в пищу употребляли даже мох[1].

Псковская губерния и в предыдущие годы являлась потребляющей губернией, в условиях разрухи доставка хлеба была нарушена, и продовольственная проблема резко обострилась. Так, в Порховском уезде уже к январю 1918 г. иссякли все запасы зерна[2]. К лету 1918 г. сложная продовольственная обстановка в губернии усугубилась деятельностью продотрядов и комитетов деревенской бедноты. В сводке губисполкома о политическом состоянии уездов на начало лета 1918 г. отмечается свыше десяти крестьянских контрреволюционных выступлений, большинство из которых проходили «на почве реквизиции хлеба»[3]. Зачастую положение усугубляла неопытность, злоупотребления советских работников, а иногда и открытое попирание закона. Были случаи, когда отдельные представители Советской власти и РККА распрягали и отбирали лошадей прямо на дороге, сваливая на обочину крестьянские грузы[4]. В Псковском уезде красноармейцы брали в заложники членов семей зажиточных крестьян (обычно жен или детей) и требовали выкуп в 1 – 2 тыс. руб., а иногда размер выкупа достигал до 10 тыс.[5] Подобные перегибы  в деятельности органов Советской власти еще больше ожесточали крестьян и побуждали браться за оружие.

Красная Армия 1918 год

Вооруженное крестьянство представляло собой значительную силу в Псковской губернии, первыми эту проблему по достоинству оценило германское оккупационное правительство. На страницах оккупационной газеты отмечалось, что крестьяне, бывшие солдаты, имеют много оружия принесенного с фронта. Эти запасы часто используются во время конфликтов[6]. Поэтому задача разоружения местного населения была в числе первоочередных для любого военно-политического режима. Первоначально советские органы власти объявляли так называемый «день винтовки» – время добровольной сдачи оружия населением, после чего организовывались активные обыски и облавы[7]. Проблему разоружения крестьян пыталось решить и Белое Северо-Западное правительство. 30 мая 1919 г. был издан приказ коменданта Псковского района полковника Куражёва о сдаче в срок до 2 июня всего оружия и боеприпасов, имеющихся у населения. Незаконное хранение оружия каралось смертной казнью[8]. Подобные усилия властей давали некий результат, но кардинально ситуацию не меняли. На селе по-прежнему оставалось много оружия, принесенного с фронтов Первой мировой, также, орудие и боеприпасы приносились красноармейцами, дезертировавшими из армии.

Летом 1918 г. в Псковской губернии прошел целый ряд вооруженных крестьянских восстаний, из которых наиболее масштабным был мятеж крестьян Ручьевской волости Порховского уезда, вспыхнувший 28 июля на почве проводимой мобилизации крестьян в армию[9]. Уездный комиссариат отправил в Ручьевскую волость отряд из 25 человек  с одним орудием. В лесу неподалеку от Никандрового монастыря крестьяне устроили засаду, в результате чего советский отряд должен был отступить, бросив орудие[10].  После этого восстание стало шириться, восстала Горская волость. О сложности положения в уезде говорит тот факт, что 31 июля Порхов был объявлен на осадном положении, и вся власть в уезде перешла к Военно-революционному комитету. На подавление крестьян были переброшены по железной дороге войска из  Великих Лук, Дно и Шмойлово[11]. В Порхов экстренно прибыл эшелон красноармейцев с пулеметами, к ним присоединился конный отряд в 40 человек. В результате боев в Никандровом лесу погибло с обеих сторон 800 человек[12]. В 1918 г. из 23-х волостей Порховского уезда антисоветские выступления проходили в 17[13]. Неспокойно было и в других уездах губернии: в связи с вооруженными крестьянскими мятежами были объявлены на военном положении Торопецкий, Холмский и Осторовский уезды[14]. После подавления мятежного крестьянства в указанных уездах военное положение было отменено. На юге губернии организовались «зеленые» отряды под командованием братьев Жигаловых, Анущенко, Кулешова. Численность составляла от 200 до 1000 чел.  После взятия Поречья и Велижа к этим отрядам присоединились милицейский отряд с тремя пулеметами и еще несколько сотен крестьян. К осени 1918 г. эти отряды были рассеянны по лесам, но окончательно уничтожить их Советской власти не удалось[15]

Троцкий и первые отряды Красной Армии

В осенние месяцы 1918 г. крестьянское повстанческое движение активизировалось в Островском уезде, что было связано с формированием отрядов Белой гвардии на захваченной территории губернии, в результате целого ряда крестьянских восстаний Островский уезд в конце ноября вновь был объявлен на военном, а затем и на осадном положении[16]. В это же время вооруженные волнения крестьян прошли в Виделибской, Славковской, Докатовской волостях Псковского уезда, а так же в ряде волостей Великолукского. Все выступления были подавлены силами отрядов Красной армии и местной милиции, зачинщики и активные участники были расстреляны. 

Иногда крестьянские мятежи подавлялись крайне жестокими методами. Так, в октябре 1918 г. в Опочецком уезде ЧК поручило отряду красноармейцев окружить деревни Пурышово и Альхово и требовать выдачи зачинщиков восстания, в случае отказа зажечь деревни и расстрелять всех поголовно. К счастью, командир отряда Березин не выполнил поставленного приказа, и жители деревень остались живы, хотя их хозяйства подверглись поголовному разграблению[17].

В зимние месяцы повстанческое движение в связи с наступившими холодами пошло на убыль. Но уже с весны 1919 г. «зеленые» отряды вновь активизировались. Причины, побуждающие крестьян браться за оружие, оставались теми же, но к ним прибавились массовые мобилизации крестьян в Красную армию и трудовые отряды. Любое недовольство крестьян сложившейся ситуацией расценивалось как контрреволюционное и наказывалось по всей строгости военного времени[18].

Одним из первых весенних крестьянских восстаний был мятеж в Холмском уезде, вспыхнувший 17 апреля 1919 г. Руководил мятежом бывший унтер-офицер Белорусов, который с группой повстанцев произвел налеты на близлежащие деревни, организовав мобилизацию местного населения. Так же отряд Белорусова пополнился за счет группы дезертиров и красного командира Медена. Холмский мятеж был подавлен вооруженной командой красноармейцев в течении нескольких дней, 19 наиболее активных участников были расстреляны[19]. В это же время, 25 апреля произошли вооруженные мятежи крестьян вызванные деятельность продотрядов в Ширяевском округе и Лисинской волости Островского уезда, подавленные в течение 5 дней[20].

Отличительной чертой крестьянского повстанчества 1919 г. по сравнению с 1918 г., является большая численность и организованность отрядов. Так, многие отряды имели четкую систему управления и отдельные подразделения, руководимые зачастую опытными офицерами и унтер-офицерами царской армии. В этих отрядах имелись кавалерийские и пехотные группы, организовывалась мобилизация местного населения и  доставка продовольствия повстанцам. Все это позволяло «зеленому» движению стать серьезной военной силой, ставящей под угрозу само существование Советской власти на местах.

Наибольший размер повстанческое движение приняло в Порховском уезде, где образовались «зеленые» отряды, именуемые в советских документах «Зеленой армией». Летом 1919 г. «Зеленая армия» в Порховском уезде контролировала Горскую, Сорокинскую, Дегожскую, Городовицкую, Пожеревицкую и Дмитрогорскую волости. Помимо этого, отряды зеленых смогли выбить красных из железнодорожной станции Дедовичи Верхнешелонской волости и занять её[21]. Уничтожить порховские отряды «зеленых» Советской власти удалось только к концу 1919 г. Другими центрами крестьянского повстанчества стали Новоржевский, Великолукский Холмский и Опочецкий уезды,[22] где численность «зеленых» отрядов составляла до тысячи чел. в каждом. На подавление этих мятежей были переброшены отряды латышских стрелков. О значении крестьянского повстанческого движения красноречиво говорят выводы руководителя операции по ликвидации восстания К. Отса: «Это новое явление может иметь громадные последствия. Внутренний фронт стал опаснее внешнего» [23].

Широкому размаху повстанческого движения способствовали многие причины: политическая нестабильность, продразверстка, близость фронтов, и как следствие большой наплыв вооруженных дезертиров. Осенью 1919 г. после отступления Белой Северо-Западной армии генерала Н.Н. Юденича крестьянское повстанческое движение пошло на убыль.  Все разобщенные отряды «зеленых» были разгромлены или рассеяны по лесам. Зачинщики выступлений и многие командиры повстанческих отрядов были арестованы и по приговору ревтрибунала расстреляны. «Зеленые» крестьянские отряды в Псковской губернии продолжали действовать вплоть до середины 1920-х гг., но для самого существования Советской власти они уже не представляли опасности.

Отчет следственной комиссии по факту восстания крестьян в Ручьевской и Горской волостях Порховского уезда. Июль 1918 г.

 

Товарищу комиссару по внутренним делам

Союза коммун Северной области

Следователя-инструктора М. Мамаева

 

Отчет

Образованная согласно предписания, совместно с представителями Псковского Губсодепа комиссия «для расследования столкновения крестьян с отрядом красноармейцев в районе деревни ²Цапелька²» приступив к работе, выяснила, что на самом деле имело место не случайное «столкновение», а широко развившееся, массовое движение против органов Советской власти, подавленное вооруженной силой.

На почве умышленно распространенных ложных слухов о действиях власти, возникло озлобленное и враждебное отношение к рабоче-крестьянской Красной армии и военным комиссариатам, как органам ее формирующим и инструкторам, вылившиеся в форму протеста против регистрации мужского населения и лошадей, против присутствия и передвижения красноармейских отрядов и закончившиеся разгромом волостных комиссариатов в Ручьевской и Горской волостях, арестом комиссаров и сотрудников и вооруженным столкновением с красноармейским отрядом.

Так, в Ручьевской волости регистрация мужчин от 18 до 40 лет в течении нескольких дней шла спокойно, но вдруг 28-го числа [июля] толпа крестьян деревни Воробьево, смущаемая несколькими горланами, среди которых выделялись Козырь, Федор Иванов и др. стала волноваться, раздавались речи и крики о том, что теперь пишут, а потом будут «брать», «накинули петлю, остается только затянуть» и т.п. Толпа ворвалась в помещение комиссариата и стала требовать объяснения, для чего идет регистрация, увидела бланки для регистрации лошадей и порешила: будут отбирать скот» и наконец потребовала военного комиссара, арестовала его, делопроизводителя и сторожа комиссариата. На следующий день состоялся «суд» над комиссаром. Разъяренная толпа требовала расстрела, виселицы или «по уши в землю закопать». Нескольким сознательным товарищам с трудом удалось уговорить и спасти жизнь арестованных. Когда стало известно, что движется карательный отряд, движение приобретает еще более безличный характер: «люди из соседних деревень, из др. волостей бежали и выгоняли всех идти бить красноармейцев, а если кто не пойдет, то на обратном пути грозили убить и крестьяне бросали свои полевые работы и шли, часто без оружия навстречу отряду. Многие, дойдя до ближнего леса, прятались там по суткам и более, чтоб только не застали их дома «на обратном пути». После отступлении отряда, крестьяне, по-видимому не зная, что делать с доставшемся им орудием, ставят его в укромное место, снимают панораму и прицел, но для чего-то заряжают снаряд и следующему более сильному отряду уже не сопротивляются и покорно сдают оружие.

В Горской волости та же приблизительно картина, заметнее только, более интеллигентных руководителей. Толпа, частью вооруженная, ворвалась в волостной военкомат не то бить красноармейцев, не то, «узнать» в чем дело. И придя, начинает допрашивать комиссара, для чего пришел отряд Красной армии. На приказ положить оружие отвечают галдежом, а заслышав команду «зарядить винтовки» бросаются в рассыпную и рассаживаются за прикрытия деревьев. Так как военными действиями руководил бывший офицер Василий Колиберский, то они более успешны для крестьян: они на время оказываются господами положения. Красноармейский отряд рассеивается и в деревне водружается белый флаг, происходит суд над арестованным начальником милиции. Выбираются «свои» военные комиссары и военный руководитель… делается попытка легализовать мятеж: возбуждается ходатайство перед уездным Порховским комиссаром утвердить новый состав комиссариата.

В возникновении этого движения сыграли свою роль с одной стороны деревенская темная отсталая организация, влекущая ложное понимание действий власти, с другой – злостная агитация, как-то удостоверяющие прилагаемые прокламации и свидетельские показания. Считаясь с этим стихийным характером движения и исходя из того положения, что истинные виновные восстания должны быть наказаны, в то время, как ряд участников только образумлены комиссия решила всех подозреваемых в руководстве движения направить в уездную и губернскую ЧК, дающие гарантии всестороннего расследования. Относительно же «выполнителей», ограничиться административным взысканием, наиболее чувственным для обывателя – кулака – штрафом, замененным в случае неуплаты, арестом.

В настоящее время после изъятия руководителей, частью арестованных, частью скрывавшихся и после достаточно чувственных взысканий наложенных властями, по представлению комиссии, движение можно считать ликвидированным.

 

               Рапорт комиссии и все материалы исследования при сем прилагаются.

 

               Следователь-инструктор                                                         /подпись/    

 

ЦГА СПб. Ф. 142. Оп. 2. Д. 107. Л. 5 – 6. 

 

 

 

Политическое состояние Пскоской губернии с 1-го августа по 5-е сентября 1918 г.

 

Политическое состояние губернии за отчетный период можно охарактеризовать спокойным и вполне благоприятным: наблюдались отдельные частичные выступления, но таковые были без особого труда ликвидированы. Так, были неорганизованные выступления крестьян в Ручьевской и Горской волостях Порховского уезда и Жадринской волости Опочецкого уезда. Из Ручьевской волости нам сообщают, что крестьяне Воробьевского общества, недовольные учетом населения от I8 до 40 лет, взбунтовались и арестовали волостной военный Комиссариат в полном составе. 29-го июля арестованные освобождены. Канцелярия Комиссариата разгромлена, и все дела; и книги сожжены. Для подавления беспорядков Порховский Уездный Военный Комиссариат выслал 20 чел. красноармейцев при одном отряде.

Около Никандровского монастыря в лесу крестьяне устроили засаду, и отряду пришлось отступить и оставить орудие. Убит один красноармеец и ранено трое, в том числе военный комиссар Костин.

Одновременно произошли беспорядки в Горской волости того же уезда, где также разогнан волостной комиссариат. Для подавления беспорядков были вызваны войска из Великих Лук, Дна и Шмойлова, которые пройдя Ручьевскую и Горскую волости, восстановили порядок и арестовали зачинщиков. В настоящее время в указанных выше волостях наступило полное спокойствие и волостные комиссариаты работают на местах в прежнем составе. О причинах восстания ведется следствие; удалось выяснить, что в беспорядках замешаны агитаторы Комитета «Спасения Родины». Пойманы агитаторы небыли в виду слабости местных Советов. Город Порхов и уезд находятся в настоящее время на военном положении. Власть в городе принадлежит Военно-Революционному Совету, а в уезде Военным Комиссариатам.

В Шадринсной волости, Опочецкого уезда приблизительно в то же время восстание было предупреждено тем, что уездный Военный Комиссариат затребовал отряд фронтовиков Себежского участка и внезапно окружил деревни, где имелось оружие, предложив им сдать таковое немедленно. Восемь деревень требование исполнили, а двенадцать –  не согласились. В перестрелке убиты: один офицер и кулак, со стороны фронтовиков пострадавших не оказалось. Все замешанные в этом восстании, были арестованы и препровождены в Опочецкую Чрезвычайную Комиссию. Душой белогвардейской организации был командир расположенного в Опочке полка – Гимельман, участь которого же решена.

Далее нами получены сведения о событиях в Михайловской волости Великолукского уезда. 15-го августа по случаю церковного праздника и базарного дня собралось много деревенских кулаков и торговцев. На базаре велась усиленная агитация. Пошли толки о политических вопросах, Советской власти. В этот же день, как раз, происходила реквизиция лошадей для надобности уездной милиции. К одному из товарищей красноармейцев, несшему патрульную службу, стала подходить кучка кулаков и стала задавать вопросы: «По какому случаю Советская власть производить реквизицию лошадей, куда будут отправлены эти лошади и т.д.?» Комиссар Иванов хоте арестовать агитаторов, но имея мало оружия с собою, пошел помещение Волостного Совета, захватить людей и оружие. Толпа же стала умножаться, послышались возгласы: «Бей красноармейцев, бей комиссара, комиссара убьешь – вся организация распадется», —  характерная фраза. При дальнейшем преследовании толпы к товарищу Иванову подоспел Военный руководитель Медведовской волости с красноармейцами. Видя угрожающее положение, они произвели залп вверх: толпа разбежалась. Военный руководитель тов. Завадский с красноармейцами пошли в чайную для производства ареста агитаторов. В этот момент выбегает из чайной некий Василий Федоров и ударом кинжала смертельно ранил красноармейца Панова.

Не прошло и десяти минут красноармеец Панов скончался. Не упуская из виду «героя» злодейского поступка, за ним погнались, поймали привели в волостной Комиссариат. Волостной Комиссар в месте с политическим Комиссаром постановили расстрелять Василия Федорова. Приговор приведен тотчас в исполнение. Других выступлений в уездах не наблюдалось.

Последние события имели отклик в губернии. Многие волостные Советы присылают резолюции, в которых заявляют, о своей готовности встать все как один сомкнутыми рядами для защиты вождей пролетариата и беднейшего крестьянства и биться до последней капли крови со всеми Советов. Ниже мы приводим резолюции Съездов Комитете Деревенской Бедноты.

Вся губерния объявлена на военном положении. Из лагеря буржуазии берутся заложники. В губернии были случаи расстрелов. Так постановлением Новоржевской Чрезвычайной Комиссии от 5-го Сентября расстреляна буржуазная семья Росликовых постановлением Опочецкой Чрезвычайной Комиссии расстреляны трое, в том числе полковник Гимельман. Постановлением Торопецкой Чрезвычайной Комиссии расстреляны 5 контрреволюционных офицеров. В других местах так же были расстреляны, но сведений не поступало. О количестве взятых заложников не могу сообщить за отсутствием сведений.

 

ГАПО. Ф. Р-590. Оп. 1. Д. 38. Л. 88, 8.

Доклад руководителя отряда по ликвидации отряда зеленых на станции Идрица К. Отса. 28 – 29 мая 1919 г.

 

26 мая около 20 часов, получив известия о положении на ст. Идрица, партийный комитет, заседавший как раз в это время, немедленно прекратил свое заседание и при содействии военного комиссариата организовал сводный отряд из следующих воинских частей:

1. 1-я Великолукская крестьянская рота (маршевая) 85 чел., из них 20 чел. средствами комитета Новосокольнической организации спешно были вооружены. Командир роты т. Качев Феофан, член Новосокольнической организации РКП.

2. 5-я и 6-я роты 44-го Невельского железной дороги оборонного полка 55 штыков.

3.  Отряд из Ново-Сокольницкого взвода продармейцев 14 штыков.

4. Один взвод Ново-Сокольницкой караульной команды в 18 штыков при одном пулемете и командированных Ново-Сокольницкой организацией 3 коммуниста из ответственных работников, всего 110 штыков.

Патроны были розданы в Ново-Сокольниках от 30 – 60 шт. на винтовку.

Эшелон отправился из Ново-Сокольников без четверти час ночи на 28 мая. На паровозе ехал военный комиссар т. Поплавский. Мною в целях объединения всех этих разрозненных воинских частей, начальствование эшелоном было взято на себя.

Имевшиеся при выезде из Ново-Сокольников сведения были крайне скудны и разноречивы, мы рассчитывали получить подробные сведения на станции Пустошка (47 верст от Ново-Сокольников), последней станции, с которой имелась телеграфная и телефонная связь. Станция же Нащекино и Идрица совершенно не отвечали на вызовы, из чего мы вывели заключение, что эти две станции захвачены бандами.

По полученным сведениям численность отряда зеленых (как они себя сами называли в развешанных на ст. Идрица объявлениях) доходила до 400 вооруженных человек. Полученные со станции Пустошка сведения ни чего нового не дали. Все полученные от железнодорожных служащих и железнодорожной охраны сведения указывали на значительную активность со стороны зеленых. На станции Пустошка мною было созвано совещание начальников всех отрядов и активных партийных работников на котором был выработан и принят стратегический план наступления и захвата станции Нащекино и Идрица. Командующим всем сводным отрядом мною был назначен т. Качев.

Весь отряд на ст. Пустошка был приведен в боевую готовность, и так как на перегоне между ст. Пустошка и Нащекино ожидалась засада, были приняты все меры предосторожности. Вперед выслали разведку в числе 14 чел. цепью по обоим сторонам железнодорожного полотна, главные же силы двинулись перед эшелоном, вагоны шли впереди паровоза. Наши предположения о засаде не оправдались, разведка обнаружила и арестовала по дороге лишь 3-х укрывавшихся в лесах дезертиров.

Таким образом проследовали до моста за две версты от ст. Нащекино, рельсы на мосту были разобраны и с сброшены, верхние камни от каменных береговых утесов тоже. Рядом с мостом по обеим сторонам его были подпилены и свалены два телеграфных столба и обрублены все провода. Оставив вооруженную команду исправлять мост, паровоз послали за дорожным мастером и рабочими. Главные силы разделенные на два крыла правое и левое были цепью двинуты вперед за разведкой для обхода и захвата ст. Нащекино. Пулемет составлял центр наступающего отряда, при пулемете находилось начальник отряда т. Качев и я.

Наступление велось фронтом по дороге деревни и леса. Разведчики донесли, что ст. Нащекино никакой вооруженной силой не занята и что разведка уже вошла в станцию. Из опроса начальника станции и других служащих выяснилась такая картина: около 2 – 3 часов ночи на ст. Нащекино прибыл паровоз с двумя вагонами и около 25 чел. вооруженных зеленых, заняли станцию и ни кому ни какого вреда не сделав, уехали в сторону Пустошки, для разборки моста и порчи телеграфного сообщения.

Главные силы заняли ст. Нащекино в 9 час. 30 мин. Утра 28 мая и в 10 час. в таком же боевом порядке двинулись по направлению к Идрице. Во время моего нахождения на станции по жезловому Идрица стала вызывать Нащекино, я по аппарату переговорил с Идрицей. Идрица запрашивала о положении на ст. Нащекино. Из моих ответов и ответов и ответных вопросов начальника зеленых, я сделал заключение, что Нащекино занято зелеными. Через 10 – 15 минут после этого разговора Идрица вторично вызывала Нащекино и кто-то по аппарату сообщил чтобы открыли семафор, так как едет надсмотрщик. Получив это сообщение мною было сделано распоряжение начальнику отряда т. Качеву устроить засаду. Так как времени до  прибытия поезда из Идрицы оставалось не много, всего 20 – 30 минут, отряд успел занять выемку за выходным семафором на расстоянии около одной версты от Нащекино. Пять отделений отряда были расположены цепью по правой стороне выемки для обстрела поезда. Три отделения заняли выход из выемки со стороны ст. Нащекино и расположены были по левой стороне. Пулемет закрывал вход в выемку на случай отступления зеленых. Разведке дано было боевое приказание – отойти вперед главных сил на полторы версты к Идрице и при первых же выстрелах испортить полотно железной дороги, что бы отрезать зеленым путь отступления, даже если они в выемку не въедут.

Около 10 часов 30 минут показался на закруглении паровоз с 2-мя вагонами, подходивший без сигналов с соблюдением всех предосторожностей. Паровоз остановился за речкой, рядом с деревней не доходя 1,5 версты до выемки. Как выяснилось на паровозе было двое из зеленых, один из которых служил в железнодорожной охране при ст. Идрица, а теперь перешел к зеленым. В вагонах было 32 человека и начальник всех зеленых, которого Звали Иван Ивановичем. Отряд был вооружен винтовками, при чем каждый кроме винтовки имел еще по два револьвера. Разведка оказалась между главными силами и зелеными и вперед не продвигалась По сообщениям разведки из вагонов вышло 50 чел. и рассыпались в цепь и выслали контрразведку. Получив эти сведения, т. Качев дал приказ левому флангу из трех отделений соединиться с левофланговой разведкой, выйти в тыл зеленым и отрезать пути отступления. Правый фланг из 5 отделений цепью перешел в наступление, выдвинув пулемет в центр правого фланга. Едва только правый фланг успел двинуться, как послышались ружейные выстрелы, которые перешли в залпы. Здесь именно и сказался разношерстный не проверенный состав сводного отряда. Разведка не выполнив боевого приказа, не вышла в тыл к зеленым с целью отрезать пути отступления и открыла огонь по флангам неприятеля на расстоянии 500 – 600 шагов, остальные красноармейцы не видя неприятеля тоже открыли огонь. Правый фланг шел в атаку и подошел уже шагов на 70 к зеленым. Но центр – главные силы с пулеметом были отделены от зеленых высоким господствующим холмом, который предстояло брать. Пулеметчик открыл огонь по гребню холма, полагая, что зеленые засели на гребне во ржи. Как только зеленые услышали звук пулемета, они до того ведшие себя спокойно и хладнокровно, спешно сели в поезд и уехали. Начальник зеленых Иван Иванович был сам в этом отряде. Опросом крестьян близ лежащей деревни и железнодорожников, установлено, что в отряде было только 32 чел. Перейдя речку, отряд развернулся боевой цепью и двинулся к Идрице.

Версты за четыре до Идрицы разведка донесла, что обнаружила отступающих зеленых, по всей вероятности не успевших сесть в поезд. Пулемет, установленный на дрезине со вставленной лентой и тремя пулеметчиками и мною выехал вперед, преследуя отступающих зеленых. Нагнав их у Идрицы в версты полторы, обстреляли пулеметным и оружейным огнем и въехали на станцию Идрица, в то время, уже брошенную зелеными.

На станционных путях дрезина с пулеметом была обстреляна одиночными выстрелами, но  не причинившими нам вреда. Пулемет немедленно взял под обстрел всю левую сторону от станции и выстрелы прекратились. Затем пулемет вывели на станционное здание и я в 15 час. 45 мин. Вошел в телеграф сообщить о занятии Идрицы и Нащекино и потребовать оставшийся на перегоне поезд. Приблизительно через 40 минут подошли и цепи. Затем мне удалось переговорить со ст. Заваруйка, с находящимся там инспектором Березиным и заведующим НСК и Ж.Ч.К. Раттом, которые просили подать им паровоз для передачи состава почт. № 4 в Идрицу.

В распоряжении т. Березина был отряд латышских стрелков – 30 чел., три пулемета с командой и легкая 3-х дюймовая батарея. Что бы убедиться в каком состоянии находится этот перегон, я немедленно сел на паровоз и выехал на ст. Заваруйка, вместе с представителем Виделебского губисполкома и военруком Себежского уездвоенкома с указанными выше отрядами и возвратился на ст. Идрица. К тому времени прибыл из Ново-Сокольников отряд мобилизованных коммунистов и активных советских работников во главе с военным руководителем. Таким образом, к 20 час. 28 мая гарнизон ст. Идрица достиг до 300 штыков с 4-мя пулеметами и батареей легкой артиллерии. В этот же вечер мною было созвано совещание из начальников отрядов и ответственных партийных и советских работников, на котором был выработан план дальнейшей работы, определен состав остающегося на ст. Идрица сводного отряда. Состоялась передача станции и его района, а так же руководства предстоящими организациями.

Моя задача и задача прибывшего  из Ново-Сокольников коммунистического взвода этим была закончена, ст. Идрица была занята обратно, железно-дорожное сообщение и телефонная связь восстановлена. В 20 часов 28 мая 5-я и 6-я роты 44-го Невельского железной дороги обороны полка, отряд продармии и коммунистический взвод выехали обратно в Ново-Сокольники.

Из опроса железнодорожников ст. Идрица и Нащекино, а так же поездных и паровозных бригад, находящихся во время происшествия в Идрице, вырисовывается общий характер организации зеленых. При занятии ст. Идрица и обыске поезда № 3 27 мая 1919 г. зелеными не было проведено ни какого насилия над красноармейцами, железнодорожниками и находящимися в поезде советскими работниками. Определенно они хотели расправиться с комиссаром от ЖЧК ст. Идрица. Грабежей так же не было проведено, кроме кассы ст. Идрица. Заняв станцию зеленые вели себя весьма спокойно и самоуверенно, во всем был виден продуманный план. Начальник зеленых, по всей видимости, лицо обладающее достаточным авторитетом, хладнокровный, настойчивый с административным навыком и талантом. Согласно показаниям завали его Иван Иванович Сергученко. Приказания его выполнялись точно и беспрекословно. Из развешенного на станции объявления и  заготовленных, но не развешенных экземпляров объявлений видно, побудительными мотивами зеленых выдвигаются:

«Долой войну, да здравствует свобода дезертиров, частная собственность, долой жидов и кровопийц коммунистов». Рассчитывали зеленые на помощь, свои силы они исчисляли тысячами, главную надежду они возлагали на помощь из Полоцка. По некоторым сведениям у них имелся плен захвата ст. Полоцка Идрицы и Опочки, всех железнодорожных линий с целью выхода на соединение с белыми к Пскову. В своем объявлении зеленые говорят, что бы все любящие свободу, вступали в зеленую армию, создавали бы волостные ячейки, словом организовывались бы. Намечалась целая стройная система. Из этого видно, что руководит всем умелая рука какой либо нелегальной политической партии, возможно левых социалреволюционеров, так как проводится все это централизованно.

Зеленые ст. Идрица очистили всего лишь за 20 минут до подхода дрезины с пулеметом. К этому моменту обстоятельства для отряда зеленых создавались критические, так как почти одновременно по трем направлениям: из Ново-Сокольников, Опочки и Себежа подходили к Идрице отряды Красной армии. В опочецком направлении красноармейцы обманом под видом зеленых подвели под пулеметный обстрел выехавший на ст. Есенники паровоз, при чем из зеленых 5 чел. оказались убитыми и тяжело ранеными.

Отряд после возвращения из Есенник в Идрицу выехал в направлении Нащекино и был обстрелян и отбит нашим сводным отрядом, а со стороны Себежа это было хорошо известно зеленым, со стороны ст. Заваруйка наступали боевые латышские части с артиллерией.

Под впечатлением создавшейся обстановки зеленые боя не приняли и со ст. Идрица переправились по открытому 4-му направлению в сторону Полоцка. 27 мая при занятии ст. Идрица и при нападении на почтовый поезд № 3 участвовало более ста человек. К утру, после Еннисоковского поражения число это уменьшилось до 60 человек, к моменту нашего подхода до 30 – 40 чел., которые покидая станцию, разбились на два отряда. Весь ход этой операции, организованность зеленых, сочувствие крестьян и местных железнодорожников и охраны, наличие опытных и способных руководителей показывает, что все это новое явление может иметь громадные последствия для республики. Борьба с ним становиться вопросом особой важности, внутренний фронт стал опаснее внешнего. Борьба может вестись плодотворно лишь в том случае, когда для этого будут приняты большие силы, что бы слабостью отрядов и вместе с тем власти не содействовать дальнейшему развитию дезертирства. В этой борьбе допустимы жесткие меры и репрессии по отношению к крестьянам, содействующим и сочувствующим зеленым. В это же время становиться крайне необходимо поднять престиж Советской власти в волостях, предоставив в распоряжение волисполкомов реальную силу и назначив в каждую волость на пост председателя Исполкома испытанного ответственного работника из уезда или губернии. Особых комиссаров назначать в волости нет надобности. И даже вредно. Необходимо в губернии провозгласить лозунг: лучшие работники из центров в волости и в крестьянскую массу», но провозгласив, необходимо провести в жизнь.

            Член комитета Ново-Сокольниццкой организации РКП(б)   /подпись/

 

ГАНИПО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 52. Л. 170 – 174.

 

 

 

 

 

Телеграмма в Псковский губернский исполнительный комитет. 12 мая 1919 г.

 

Шоянов, представитель Порховского исполкома прибыл на собрание крестьян землевладельцев. На собрании нужно было выделить из среды среднего и беднейшего крестьянства на борьбу с контрреволюцией и против Колчака. Крестьяне были настроены против и не смотря на объяснение отказались и приняли резолюцию: послать делегацию к Колчаку относительно переговоров о мире. Никаких властей защищать не нужно, а нужен мир. Под резолюцией поставлено множество подписей.

Установлено 8 человек виноватых, и дело их находится в ГубЧК.

 

ГАПО. Ф. Р-590. Оп. 1. Д. 340. Л 74.

 

Из протокола заседания Псковского губисполкома. Речь Ю. Гея о крестьянских восстаниях в губернии. 20 июня 1919 г.

 

Восстания происходят в Псковском, Порховском и Островском уездах и носят грозный характер. Против них действует 4-ре отряда Новоржевский, Псковский, Островский и Витебский. Некоторые из них разбиты и потеряли 2 пулемета. Витебский отряд, действующий против дезертиров, сам распался. Повстанцы угрожают штабу 7-й дивизии.

Решено: снабдить отряды продовольствием, чтобы те не голодали и не грабили местное население.

ГАПО. Ф. Р-286. Оп. 1. Д. 18. Л. 132.

 

 

 

 


[1] Псковский вестник. 1918. 7 июля; ГАПО. Ф. Р-590. Оп. 1. Д. 79. Л. 19.

 

[2] ГАПО. Ф. Р-590. Оп. 1. Д. 24. Л. 22, 24.

 

[3] ГАПО. Ф. Р-590. Оп. 1. Д. 174. Л. 2,19, 21,54, 67, 69, 107, 118, 119.

 

[4] ГАПО. Ф. Р-609. Оп. 1. Д. 2. Л. 467.

 

[5] Псковский вестник. 1918. 11 июля.

 

[6] Псковский вестник. 1918. 16 мая.

 

[7] Псковский набат. 1919. 19 января.

 

[8] Новая Россия освобождаемая. 1919.  31 мая.

 

[9]  ЦГА СПб. Ф. 142. Оп. 8. Д. 63. л. 1.

 

[10] ГАПО. Ф.Р-590. Оп. 1. Д. 35. Л. 112.

 

[11] Там же. Л. 112.

 

[12] Моя газета. 1918. 7, 14 августа.

 

[13] Гусев А. Пламенные годы // Коммунистический труд. 1963. 13 ноября. С. 2.

 

[14] ЦГА СПб. Ф. 142. Оп. 2. Д.129. Л. 45; ГАПО. Ф.Р-590. Оп. 1. Д. 82. Л. 85; Ф.Р-590. Оп. 1. Д. 77. Л. 1; Ф.Р-590. Оп. 1. Д. 78. Л. 41; Ф. Р-609. Оп. 1. Д. 57. Л. 5.; Ф. Р-609. Оп. 1. Д. 58. Л. 74, 83, 89.

 

[15] Егоров А.М., Сидоров В.П. Незаконные вооруженные формирования на юге Псковщины к началу 1920-х гг. // Правоохранительная деятельность Псковской области: история и современность. Псков, 1999. С. 44.

 

[16] ГАПО. Ф.Р-590. Оп. 1. Д. 78. Л. 89.

 

[17] ГАПО. Ф.Р-590. Оп. 1. Д. 45. Л 826, 826 об.

 

[18] ГАПО. Ф.Р-590. Оп. 1. Д. 21. Л. 42, 42 об.

 

[19] Псковский набат. 1919. 8 мая.

 

[20] Псковский набат. 1919. 14 мая.

 

[21] ГАНИПО. Ф. 128. Оп. 1. Д. 11. Л. 17.

 

[22] ГАПО. Ф. Р-626. Оп. 3. Д. Л. 125.

 

[23] Маркова М.Т.  Крестьянские восстания в Псковской губернии в 1919 г. // Правоохранительная деятельность в Псковской области: история и современность. Псков,  2001. С. 43.

 

 

Поделиться статьей

Опубликовать в Facebook
Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Одноклассники
Опубликовать в Яндекс