Документы спецслужб белогвардейских правительств и армий 1918–1922 гг. в федеральных архивах
Автор: Николай Кирмель
Во второй половине 1980-х гг. в ходе рассекречивания документов государственных архивов СССР, в том числе по истории Гражданской войны, в Центральном государственном архиве Октябрьской революции СССР (ныне Государственный архив Российской Федерации – ГАРФ), были сняты ограничения пользования материалами по Белому движению и белоэмиграции[1]. Тогда же исследователи получили доступ и к документам антибольшевистских вооруженных сил, хранящимся в Российском государственном военном архиве (РГВА)[2]. Открытие архивов, а также замалчивание в советский период многих аспектов истории Гражданской войны побудили ученых к исследованию Белого движения в целом и деятельности спецслужб (разведки и контрразведки) белогвардейских правительств и армий в частности. Хотя последняя советскими учеными специально не изучалась, тем не менее современным историкам не пришлось начинать с «чистого листа». Еще в 1930 г. в серии «Библиотечка воинствующего атеиста» вышла брошюра «Церковь и контрразведка. Контрреволюционная и террористическая деятельность церковников на Юге в годы Гражданской войны»[3], автор которой раскрыл структуру, организацию, штатную численность, методы работы контрразведывательных структур, подчиненных штабу главнокомандующего Вооруженными силами на Юге России (ВСЮР), показал различные формы участия духовенства в деятельности деникинских контрразведывательных органов.
В дальнейшем советские ученые обращались к истории разведки и контрразведки Белого движения лишь в контексте изучения боевых операций Гражданской войны[4], а также действий органов ВЧК[5] по ликвидации антисоветских подпольных организаций («Национальный центр», «Тактический центр», «Штаб Добровольческой армии Московского района» и др.), с которыми, по замыслу верховного руководителя Добровольческой армии генерала М.В. Алексеева, должны были находиться на связи белогвардейские разведывательные органы. Некоторым из авторов удалось объективно отразить причины ликвидации большевистских подпольных организаций колчаковской контрразведкой, раскрыть методы работы последней, получив благодаря «хрущевской оттепели» доступ к документам спецслужб Белого движения в архивных фондах специального хранения[6]. Самостоятельным объектом исследования белогвардейские спецслужбы стали в середине 1990-х гг. в работах В.Г. Бортневского, опиравшегося на документы ГАРФ, архива Гуверовского института войны, революции и мира, Бахметевского архива Колумбийского университета, архива Свято-Троицкого монастыря Русской православной церкви за рубежом, а также Н.В. Грекова, изучавшего основы строительства и функционирования разведки, контрразведки и органов государственной охраны Белого движения в Сибири[7]. А в начале XXI в. уже появились монографии[8], кандидатская диссертация[9], научные статьи[10], касающиеся организации, подготовки кадров, основных направлений деятельности контрразведки. Зарубежные исследователи обращались к деятельности белогвардейской контрразведки весьма редко[11]. Правда, пробелы в историографии пытаются восполнить историки образовавшихся после распада СССР государств, занявшиеся изучением истоков национальных спецслужб[12].
Подавляющее большинство названных исследований основано на документах федеральных государственных архивов – ГАРФ и РГВА[13], и это не случайно. Именно в их фондах сосредоточены уникальные источники, образовавшиеся в процессе строительства и функционирования белогвардейских органов власти и вооруженных сил, включая спецслужбы. Разведывательные и контрразведывательные подразделения белых в числе фронтовых и тыловых военно-управленческих структур формировались, развивались и функционировали наряду с различными органами государственной власти. Например, на Юге России сложилась децентрализованная система спецслужб, состоявшая из двух независимых друг от друга структур: армейской (штаб главнокомандующего) и правительственной (часть Генштаба военно-морского отдела, затем – отдел Генштаба военного управления Особого совещания при главнокомандующем ВСЮР). Разведывательные органы штаба ВСЮР вели фронтовую разведку, а контрразведывательные – обеспечивали безопасность войск на театре военных действий. Спецслужбы отдела Генштаба добывали стратегическую военно-политическую и экономическую информацию, а также проводили контрразведывательные и жандармско-полицейские мероприятия в белогвардейском тылу. Аналогичной являлась организация и в Сибири, где разведывательные и контрразведывательные подразделения имели штаб верховного главнокомандующего (ВГК) и нижестоящие армейские штабы; параллельно им действовали квартирмейстерский и осведомительный отделы главного штаба Военного министерства, а также разведывательные и контрразведывательные службы штабов военных округов. После объединения в июне 1919 г. органов военного управления тыловые и фронтовые спецслужбы были подчинены 2-му генерал-квартирмейстеру штаба ВГК. На Севере и Северо-Западе спецслужбы находились лишь в составе армейских штабов. До недавнего времени считалось, что разведывательное отделение штаба Добровольческой армии было учреждено в апреле 1918 г.[14] Однако начальник разведывательного отделения штаба Добровольческой армии полковник С.Н. Ряснянский в очерке «Первые – начавшие (об организации и действиях белогвардейской Добровольческой армии)», рукопись которого хранится в «Коллекции отдельных документов и мемуаров эмигрантов. 1859–1944», точно указывает, что разведывательное и контрразведывательное отделения были учреждены в составе строевого отдела штаба[15]. Общеизвестно, что 27 декабря 1917 г. (9 января 1918 г.) «алексеевская организация» стала именоваться Добровольческой армией. Лишь в ноябре 1918 г., как свидетельствует утвержденный генералом А.И. Деникиным временный штат, разведка и контрразведка были введены в состав управления генерал-квартирмейстера штаба Добровольческой армии[16]. Принимая во внимание естественную распыленность документов по множеству архивных фондов, попытаемся дать целостную характеристику их состава и содержания как потенциальных объектов исследования. Прежде всего отметим, что ГАРФ хранит фонды учреждений (в том числе и военных) белогвардейских правительств, действовавших на территории бывшей Российской империи в годы Гражданской войны, а также архивные коллекции и личные фонды. Их документы раскрывают структуру, организацию, штатно-численный состав и различные направления деятельности разведки и контрразведки отдела Генштаба военного управления Особого совещания. Так, в фонде Особого совещания при главнокомандующем ВСЮР (Екатеринодар, Ростов-на-Дону, Таганрог. 1918–1919) хранится схема организации военно-морского отдела, утвержденная 11 октября 1918 г., по которой можно судить, что особое отделение (разведка и контрразведка) находилось в подчинении части Генштаба[17]. (Органы военного управления на Юге России формировались по образцу и подобию царской армии периода Первой мировой войны. В данном случае часть Генерального штаба являлось преемницей Главного управления Генерального штаба – центрального органа Генштаба, ведавшего стратегическим управлением вооруженных сил. После преобразования военного отдела в Военное управление часть Генерального штаба была переименована в отдел Генерального штаба Военного управления.) Значительно богаче документами по теме фонд контрразведывательной части (КРЧ) особого отделения отдела Генерального штаба военного управления при главнокомандующем ВСЮР (Екатеринодар. 1917–1920), в котором, например, находятся доклады начальника особого отделения полковника В.В. Крейтера начальнику части Генштаба военно-морского отдела генерал-лейтенанту В.Е. Вязьмитинову по реорганизации контрразведки применительно к условиям Гражданской войны. Они свидетельствуют о том, что 28 февраля 1919 г. полковник В.В. Крейтер, признавая необходимость разграничения сфер деятельности между правительственными и армейскими контрразведывательными органами, предложил подчинить части Генштаба контрразведывательные органы штабов войск областей и краев[18]. Но это предложение, по-видимому, так и осталось нереализованным. В агентурных записках, рапортах, докладах, сводках сведений, телеграммах отражены такие направления деятельности контрразведки, как борьба со шпионажем и жандармско-полицейские функции. Судя по документам, контрразведывательная часть особого отделения и подчиненные ей паспортные пропускные пункты вели активную борьбу с германской разведкой. Во всяком случае, в докладе начальника КРЧ от 12 декабря 1919 г. говорится, что ей удалось «напасть на некоторых лиц, являющихся либо агентами германской разведки, либо их посредниками»[19]. Судя по всему, деникинская контрразведка была хорошо осведомлена о разведывательно-подрывной деятельности советских спецслужб на Северном Кавказе. Вместе с тем документы позволяют предположить, что белогвардейские спецслужбы не достигли заметных успехов в борьбе с разведкой противника. «Наблюдая в течение полугода за контрразведкой Добровольческой армии, – писал неизвестный автор, – не слышал ни об одной шпионской ликвидации, ни об одном законченном процессе (кроме самосудов)»[20]. Архивные документы подтверждают ведение жесткой борьбы контрразведки Юга России с большевистским подпольем. В сводках руководители спецслужб не только констатировали факты разоблачений и ликвидаций нелегальных организаций, но иногда пытались анализировать причины, благоприятствовавшие успехам большевистской пропаганды. В частности, начальник КРЧ капитан А.С. Дмитриев в сводке от 2 марта 1919 г. к таковым относил усталость населения от войны, дороговизну жизни, успехи красных частей на фронте, разочарованность в помощи союзников[21]. В том же архивном фонде сохранились документы контрразведывательных органов управления генерал-квартирмейстера штаба главнокомандующего ВСЮР и материалы особого отделения отдела Генштаба. Высокой степенью информативности выделяется «Конспект наиболее существенных вопросов политической, экономической, финансовой и социальной разведки за границей», дающий полное представление о сфере интересов стратегической разведки. Согласно этому документу, военные агенты в Германии должны были изучать правительственные органы, вооруженные силы, внешнюю политику, общественные организации, народные массы, экономику, науку и т.д. Однако усилия белогвардейской стратегической разведки предполагалось направить не только против основных противников – советской России и Германии, но и других стран. Высшее военно-политическое руководство крайне интересовало отношение правящих кругов за границей, в особенности союзников, к Белому движению и, разумеется, к режиму большевиков[22]. Архивные коллекции ГАРФ представляют самостоятельный интерес для исследования, их документы раскрывают структуру, организацию и деятельность белогвардейской стратегической разведки (телеграммы, инструкции военным представителям и военным агентам и т.д.). Например, в «Коллекции материалов правительства Врангеля во время его пребывания в Крыму» (1920 г.) имеются отчеты, сводки особого отделения отдела генерал-квартирмейстера штаба главнокомандующего Русской армией от 1 ноября 1920 г. о системе власти в советской России, где, в частности, дана яркая характеристика главе советского правительства: «Ленин является, безусловно, исключительно крупной личностью. Основное его свойство… – огромная воля, соединенная с фанатической верой в свои дела. По натуре это властолюбивый деспот, не признающий чужого мнения»[23]. «Коллекция документов Российского правительства. 1918–1920» содержит постановление Совета министров о правах и обязанностях чинов военной контрразведки по производству расследований, краткую записку об организации германской разведывательной и агитационной службы в Сибири в 1918 г. и др.[24]. В «Коллекции документов штаба Колчака» за 1918–1920 гг. имеются разведывательные сводки штаба ВГК, а также доклад начальника отдела контрразведывательной и военно-контрольной службы управления 2-го генерал-квартирмейстера при ВГК полковника Н.П. Злобина, в котором он подвергает критике существовавшую систему контрразведки и предлагает упразднить органы военного контроля[25]. Обращают на себя внимание рапорты тайного агента разведки чехословацкого корпуса Джона майору Марино. Стенографические записи разговоров между адмиралом А.В. Колчаком и генералом М.К. Дитерихсом, генералом Б.П. Богословским и полковником Тюненговым красноречиво свидетельствуют о том, что спецслужбы союзников смогли внедрить свою агентуру в высшие органы власти белой Сибири, которая так и осталась не разоблаченной колчаковской контрразведкой[26]. Информацию о деятельности спецслужб содержат и личные фонды, в частности военного представителя Колчака при союзном командовании генерала Д.Г. Щербачева. Возглавляемое им военное представительство, созданное в Париже в январе 1919 г., сначала подчинялось А.В. Колчаку, затем отделу Генштаба военного управления Особого совещания при главнокомандующем ВСЮР, поскольку из Сибири руководить представительством и военными агентурами было трудно, а после разгрома сибирских армий – штабу Русской армии[27]. Личный фонд профессора Академии Генерального штаба генерала П.Ф. Рябикова помимо его воспоминаний о реорганизации спецслужб в июне 1919 г., структуре разведывательных и контрразведывательных органов штаба ВГК, содержит и некоторые нормативно-правовые документы: «Указания по разведывательной службе в штабах и частях войск», «Наставление агенту наружного наблюдения», приказ о формировании управления 2-го генерал-квартирмейстера при ВГК от 9 июля 1919 г.[28] В многочисленных разведывательных и военно-политических сводках отражены все перипетии международной политики периода Гражданской войны, проанализировано отношение ведущих стран Европы к России – белой и красной[29]. В РГВА представляет интерес документация центральных и окружных органов управления, учреждений, соединений и частей белых армий. Приказы генералов А.И. Деникина и П.Н. Врангеля из фонда штаба главнокомандующего Русской армией (бывший штаб главнокомандующего Добровольческой армией, штаб главнокомандующего ВСЮР) за 1917–1920 гг. дают представление о процессе развития разведывательных и контрразведывательных органов этих воинских формирований[30]. По мере расширения подконтрольных территорий А.И. Деникин своим приказом от 22 июня 1919 г. объявил временный штат армейских контрразведывательных пунктов (КРП), а 30 августа 1919 г. утвердил временные штаты контрразведки ВСЮР, в состав которой вошли следующие органы: КРЧ управления генерал-квартирмейстера штаба главкома; контрразведывательное отделение (КРО) отдела генерал-квартирмейстера неотдельной армии, штабов областей и военных губернаторов; КРП 1, 2 и 3-го разрядов; контрразведывательные посты[31]. П.Н. Врангель провел реорганизацию военного управленческого аппарата, а также объединил органы военной контрразведки и политического розыска УВД в особый отдел во главе с бывшим директором Департамента полиции МВД Российской империи генерал-майором Е.К. Климовичем[32]. Инструкция для ведения агентурного делопроизводства контрразведывательными органами устанавливала обязательный для всех КРО порядок его организации, направленный на обеспечение секретности, систематизацию, регулирование, учет розыскной работы[33]. В фонде имеются разведывательные сводки штаба главнокомандующего ВСЮР, свидетельствующие о том, что белогвардейская разведка постоянно следила за численностью и вооружением войск РККА на Южном фронте, перемещениями частей, знала месторасположение штабов, командный состав фронта и армий, а также располагала отдельными данными стратегического характера – об организации управления Красной армией, общей численности ее войск, экономическом положении советской России и т.д.[34]. Документы о политических центрах Добровольческой армии отложились в фонде особого отделения отдела Генерального штаба военного управления при главнокомандующем ВСЮР[35]. В докладах начальников центров изложены задачи стратегической и прифронтовой разведки, при их формировании представлены временные штаты, списки чинов особого отделения и КРЧ, а также другие документы, отражающие различные направления деятельности правительственной разведки (сводки сведений, агентурные записки, телеграммы). Весьма любопытная характеристика дана в сводке сведений из Москвы члену Реввоенсовета И.В. Сталину: «…старый партийный работник, образован, фанатик, необычно энергичен, крайне опасный человек»[36]. Незначительная часть материалов по разведке и контрразведке имеется в фондах штабов некоторых белогвардейских вооруженных формирований: Всевеликого войска Донского, Астраханского казачьего войска, Добровольческой и Донской армий, Добровольческой армии Одесского района, войск Новороссийской и Киевской областей, отдельных контрразведывательных пунктов. Документы РГВА раскрывают процесс создания и развития разведывательных и контрразведывательных органов на территории «белой» Сибири. Поскольку до реорганизации органов управления в июне 1919 г. спецслужбы входили в состав Ставки ВГК, штабов армии, а также главного штаба Военного министерства, то процесс их создания, развития и функционирования отражен в приказах, временных штатах, положениях, разведывательных сводках, докладах, военно-политических обзорах, отчетах, хранящихся в фондах штаба верховного главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами России (1918–1919 гг.) и главного штаба Военного министерства (1918–1919 гг.).
Нельзя обойти стороной крупнейшее собрание документов по вопросам строительства и функционирования контрразведывательных органов из фонда отдела контрразведки штаба верховного главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами России, которое можно условно разделить на две части. К первой относятся административно-строевые приказы по отделу контрразведки; временное положение о военной контрразведке во внутренних округах; списки личного состава контрразведывательных подразделений; политические и агентурные сводки отдела контрразведки и военного контроля; доклады руководителей о деятельности органов контрразведки, настроении в войсках и среди населения, восстаниях против власти А.В. Колчака, подпольных организациях, неблагонадежности отдельных лиц; отчеты о деятельности военного контроля армий на Дальнем Востоке. Вторую часть составляют судебно-следственные документы: протоколы допросов и переписка о производстве дознаний и арестах военнопленных, обвиняемых в принадлежности к партиям большевиков, эсеров; материалы по обвинению военнослужащих соединений и частей, подозреваемых в антиправительственной агитации, шпионаже, распространении слухов; рапорты начальников контрольных пунктов об арестах и заключении лиц, подозреваемых в антиправительственной агитации, протоколы их допросов, розыскные листы. Из документов следует, что задача белогвардейской контрразведывательной службы состояла «исключительно в обнаружении и обследовании неприятельских шпионов, а также лиц, которые своей деятельностью могут благоприятствовать или фактически благоприятствуют неприятелю в его враждебной деятельности против России и союзных с ней государств»[37]. По сути контрразведка вела борьбу со шпионажем (советским, американским и японским), но главным образом – с большевистскими подпольными организациями, большинство которых ей удалось выявить и разгромить благодаря использованию агентуры. Немало документов о деятельности колчаковских спецслужб рассредоточено по фондам штабов армий. Они значительно дополняют вышеназванные документные комплексы. Тыловые военные округа представлены самостоятельными фондами, в которых также имеются документы по организации колчаковской агентурной разведки в сопредельных странах[38]. В фондах управления Иркутского военного округа (1917–1920 гг.), штабов Омского (1918–1919 гг.) и Приамурского (1917–1920 гг.) военных округов сконцентрированы донесения и сводки о военно-политическом положении в Китае, Корее, Монголии и Японии, дислокации китайских и японских воинских частей на русском Дальнем Востоке и в Маньчжурии. В процессе переписки в штабах военных округов откладывались разведывательные сводки штабов верховного главнокомандующего, Восточного фронта, Сибирской армии, некоторых корпусов, а также разведывательные сведения о боевом составе Красной армии, схемах расположения ее частей и т.д. В фондах РГВА документы спецслужб белых армий по отдельным регионам представлены не одинаково: большая их часть относится к Востоку России, к военной администрации адмирала Колчака, меньшая – к Югу России, а источников по Северу, Северо-Западу совсем немного. Тем не менее приказы, временные штаты, положения из фондов штаба главнокомандующего всеми русскими вооруженными силами на Северном фронте (1917–1920 гг.), штаба Северо-Западной армии (бывший штаб Отдельного корпуса Северной армии, штаб Северной армии, 1918–1920 гг.) раскрывают структуру спецслужб в этих регионах.
К большому сожалению, дела разведывательного и контрразведывательного отделений Северо-Западной армии по приказу Н.Н. Юденича в январе 1920 г. были уничтожены. Пока их не удалось обнаружить ни в Бахметевском, ни в Гуверовском архивах. Не упоминаются эти документы и «в описи дел Северо-Западной армии, отправленных в Америку»[39]. Завершая характеристику фондов ГАРФ и РГВА, необходимо отметить, что в этих архивах хранится значительный массив документов, позволяющий исследовать процесс формирования и развития разведки и контрразведки белогвардейских правительств и их армий на протяжении Гражданской войны. Приказы лидеров Белого движения и военачальников рангом ниже отражают все структурные и организационные изменения. Однако есть и существенные пробелы. Так, здесь отсутствуют источники, свидетельствующие о прекращении функционирования органов военного управления и, соответственно, подразделений разведки и контрразведки. Документы контрразведывательных структур правительств и армий Юга России и Сибири представлены наиболее полно, что позволяет раскрыть все аспекты деятельности их органов безопасности. В составе архивных коллекций крайне редки отчеты с анализом различных направлений деятельности разведывательных и контрразведывательных органов, составленные непосредственными или вышестоящими руководителями. Отсутствуют источники и по работе с агентурой. Вероятно, они либо уничтожены, либо вывезены за границу после разгрома белых армий. На наш взгляд, по той же причине незначителен по объему массив документов, отражающих деятельность разведки, особенно в советской России. Имеющиеся источники не позволяют однозначно говорить об устойчивой связи между разведывательными органами формирований А.И. Деникина, А.В. Колчака, Н.Н. Юденича и антисоветским подпольем в Москве, Петрограде, других городах. Работа белогвардейских фронтовых разведывательных органов отразилась в инструкциях, разведывательных сводках, телеграммах, боевых расписаниях частей Красной армии. Однако по этим сведениям трудно судить, как повлияла добытая белогвардейской разведкой информация на результаты боевых действий. В целом документы по истории спецслужб Белого движения имеют непреходящую научную ценность и являются важной составляющей Архивного фонда Российской Федерации, поскольку раскрывают события трагического этапа в истории России и значительно обогащают наши знания о Гражданской войне.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] http://www.garf.ru/fonds_3.htm
[2] Путеводитель по фондам белой армии / Российский государственный военный архив. М., 1998. С. 3.
[3] Кандидов Б. Церковь и контрразведка. Контрреволюционная и террористическая деятельность церковников на Юге в годы Гражданской войны. М., 1930.
[4] Какурин Н. Как сражалась революция: В 2 т. М., 1925–1926; Потрясов И.П. Советская разведка в годы Гражданской войны и интервенции // Труды Военно-политической академии им. В.И. Ленина. М., 1939; Рыбаков М.В. Из истории Гражданской войны на Северо-Западе в 1919 г. М., 1958; Гражданская война в СССР. М., 1986. Корнатовский Н.А. Борьба за Красный Петроград. М., 2004.
[5] Софинов П.Г. Очерки истории Всероссийской чрезвычайной комиссии (1917–1922). М., 1960; Военные контрразведчики: Особым отделам ВЧК–КГБ 60 лет. М., 1978; Клименко В.А. Борьба с контрреволюцией в Москве. 1917– 1920. М., 1978; Остряков С. Военные чекисты. М., 1979; Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. 4-е изд. М., 1986; Смирнов М.А. Ликвидация заговора в тылу фронта // О Михаиле Кедрове: Воспоминания, очерки, статьи. М., 1988; и др.
[6] См., напр.: Стишов М.И. Большевистское подполье и партизанское движение в Сибири в годы Гражданской войны (1918–1920 гг.). М., 1962.
[7] Бортневский В.Г. Разведка и контрразведка Белого Юга (1917–1920 г.) // Новый часовой. 1995. № 3; Он же. Белая разведка и контрразведка на Юге России во время Гражданской войны // Отечественная история. 1995. № 5; Греков Н.В. Разведка и органы государственной охраны белого движения Сибири (1918–1919 гг.) // Известия Омского краеведческого музея. 1997. № 5; Он же. Формирование контрразведывательной службы адмирала Колчака // История «белой» Сибири: Тезисы науч. конф. Кемерово, 1997; Он же. Разведывательная служба армии Колчака // Там же. 1999.
[8] Зданович А.А. Свои и чужие – интриги разведки. М., 2002; Кручинин А.С. Белогвардейцы против оккупантов: из истории Добровольческой армии (1918) // Русский сборник. Исследования по истории России XIX–XX вв. М., 2004. Т. 1; Кирмель Н.С. Деятельность контрразведывательных органов белогвардейских правительств и армий в годы Гражданской войны в России (1918– 1922 гг.). М., 2007.
[9] Рец А.А. Формирование и функционирование органов контрразведки, военного контроля, МВД антибольшевистских правительств Сибири (1918– 1920 гг.): Дис. … канд. ист. наук. М., 2006.
[10] Корнева Е.А. Контрразведка А.В. Колчака: организация и освещение политических настроений населений и войск. http://www.nivestnik.ru/2000_1/ 4.shtml; Цветков В.Ж. Спецслужбы (разведка и контрразведка) Белого движения в 1917–1922 годах // Вопросы истории. 2001. № 10; Ильин В.Н. Специальные службы в Гражданской войне на Севере России. 1918–1920 гг. // Исторические чтения на Лубянке. 2001 год: Отечественные спецслужбы в послевоенные годы. 1945–1953 гг. М., 2002; Тучков Д.И. Контрразведывательные службы Мурманского края в годы Гражданской войны и интервенции 1918–1920 гг. // Наука и образование. 2005 (6–14 апреля 2005 г.): Материалы междунар. науч.-техн. конф.: В 7 ч. Мурманск, 2005. Ч. 1; Цветков В.Ж. С.Н. Ряснянский – основоположник спецслужб Белого движения на Юге России // Исторические чтения на Лубянке. 2004 год: Руководители и сотрудники спецслужб России. М., 2005; Кирмель Н.С. Разведывательные и контрразведывательные органы Белой армии. 1918–1920 гг. // Военно-исторический журнал. 2006. № 1: Интернет-приложение. http://www.mil.ru/info/ 1068/11278/11845/25231/15824/11842/ index.shtml; Он же. Борьба органов колчаковской контрразведки с военным и политическим шпионажем (1918– 1919 гг.) // Вестник Военного университета. 2007. № 1; Иванов А.А. Военная контрразведка Белого Севера в 1918–1920 гг. // Вопросы истории. 2007. № 11; и др.
[11] Росс Н. Врангель в Крыму. Франкфурт-на-Майне, 1982.
[12] Сідак В. Національні спецслужби в період української революції 1917– 1921 рр. (невідомі сторінки історії). http://exlibris.org.ua/sidak; Андриенко И. Секретные службы махновской армии // В мире спецслужб. 2004. № 1; Веденеев Д. Разведка его ясновельможности. Малоизвестное о спецслужбах гетмана Павла Скоропадского // Там же. № 4; Крестьянников В.В. Белая контрразведка в Крыму в Гражданскую войну // Русский сборник: Исследования по истории России XIX–XX вв. М., 2004. Т. 1.
[13] Исключение составляют первый том серии сборников документов «Русская военная эмиграция 20-х – 40-х годов XX века», подготовленный специалистами Института военной истории Министерства обороны Российской Федерации, Федеральной службы безопасности и Службы внешней разведки России (Русская военная эмиграция 20-х – 40-х годов XX века: Документы и материалы. М., 1998. Т. 1. Так начиналось изгнанье. 1920–1922. Кн. 1. Исход. М., 1998), а также мемуары белогвардейских лидеров и других участников Гражданской войны: Деникин А.И. Очерки русской смуты: В 5 т. Париж; Берлин, 1921–1926; Он же. Путь русского офицера. Нью-Йорк, 1953; Врангель П.Н. Записки (ноябрь 1916 – ноябрь 1920) // Белое дело. Берлин, 1928–1929. Т. V–VI; Лукомский А.С. Воспоминания: В 2 т. Берлин, 1922; Устинов С.М. Записки начальника контрразведки (1915–1920 гг.). Ростов-на-Дону, 1990; Орлов В.Г. Двойной агент: Записки русского контрразведчика. М., 1998; Глобачев К.И. Правда о русской революции. Воспоминания бывшего начальника Петроградского охранного отделения // Вопросы истории. 2002. № 10; и др.
[14] Цветков В.Ж. Спецслужбы (разведка и контрразведка) Белого движения в 1917–1922 годах. С. 129.
[15] ГАРФ. Ф. Р-5881. Оп. 2. Д. 605. Л. 14; Д. 606. Л. 42.
[16] Там же. Ф. Р-5936. Оп. 1. Д. 421. Л. 35–35 об.
[17] Там же. Ф. Р-439. Оп. 1. Д. 84. Л. 1.
[18] Там же. Ф. Р-6396. Оп. 1. Д. 1. Л. 18–18 об., 20 об.
[19] Там же. Д. 50. Л. 42.
[20] Там же. Д. 1. Л. 56.
[21] Там же. Д. 2. Л. 24.
[22] Там же. Д. 20. Л. 1–3 об.; Д. 51. Л. 5–7 об.
[23] Там же. Ф. Р-6217. Оп. 1. Д. 24. Л. 1.
[24] Там же. Ф. Р-7490. Оп. 1. Д. 1. Л. 7–8, 30–33.
[25] Там же. Ф. Р-6219. Оп. 1. Д. 10. Л. 5–16 об.
[26] Там же. Д. 26. Л. 1–2, 4, 9, 19.
[27] Там же. Ф. Р-5936. Оп. 1. Д. 32. Л. 9; Д. 127. Л. 22–23, 89.
[28] Там же. Ф. Р-5793. Оп. 1. Д. 1 г. Л. 11–15, 137–144, 153–155 об., 207–207 об., 232–247.
[29] Там же. Д. 313. Л. 186; Д. 316. Л. 98.
[30] РГВА. Ф. 39540. Оп. 1. Д. 136. Л. 60 а – 61, 84 об.; Д. 178. Л. 112; Д. 179. Л. 16.
[31] Там же. Д. 136. Л. 60 в – 61, 84 об.; Д. 178. Л. 112.
[32] Там же. Д. 179. Л. 16.
[33] Там же. Д. 115. Л. 1.
[34] Там же. Д. 51. Л. 143, 165, 167, 184, 185, 190, 191.
[35] Там же. Ф. 40238. Оп 1. Д. 1. Л. 10–10 об., 12, 51–55; Д. 20. Л. 1–2; Д. 23. Л. 38–38 об.
[36] Там же. Д. 51. Л. 17.
[37] Там же. Ф. 39499. Оп. 1. Д. 17. Л. 84.
[38] Там же. Ф. 39507. Оп. 1. Д. 31. Л. 95–96; Д. 46. Л. 3, 10–10 об.
[39] Рутыч Н.Н. Белый фронт генерала Юденича: Биографии чинов Северо-Западной армии. М., 2002. С. 78–79, 383. "Отечественные архивы". — 2008.- № 3).
Статья размещается по договоренности с сайтом "Белая Россия" ( belrussia.ru )